Хлоп! Хоп! Хлоп! Еще один шквал выстрелов раздался снаружи.
Аннет Кинг вздрогнула. Майк Дункан, владелец местной автозаправочной станции, огляделся по сторонам, словно в любую минуту на него мог выскочить нападающий. Его сын Джамал, учащийся колледжа, выглядел на грани паники.
Лиам обвел взглядом комнату. Полдюжины напряженных и испуганных лиц смотрели на него — Майк Дункан и его сын; Аннет Кинг, бывший директор средней школы, которая теперь управляла городским приютом; Дейв Фаррис, владелец гостиницы «Фолл-Крик» и любитель радиосвязи; Аттикус Бишоп, пастор; Рейносо и Перес, два офицера полиции Фолл-Крика.
Квинн, Ханна и Молли, бабушка Квинн, собрали эту группу, чтобы бросить вызов ополчению. Они хотели сражаться, но горожане совсем не готовы. Они не готовы воевать ни с ополчением, ни с кем-либо еще.
Ополченцы представляли опасность. Маттиас Саттер и суперинтендант города, Розамонд Синклер, оказались тиранами, скрывающимися за масками спасителей. Лиаму необходимо разобраться с ними, но сначала он должен справиться с непосредственной угрозой.
Лиам уже надел ботинки и куртку. Он пристегнул M4 к перевязи и надел перчатки, пока Бишоп и Рейносо застегивали свои куртки.
— Не высовывайтесь. Смотрите в оба и держите оружие наготове. Дождитесь отчёта о ситуации, прежде чем выглядывать в окна.
— Так и сделаем, — пообещал Дейв. — Спасибо за помощь. Мы ценим это.
Лиам слегка пожал плечами. Ему не очень нравились благодарности или комплименты. Он был человеком действия, а не слов. Он хотел выйти наружу, оценить угрозу и нейтрализовать ее.
Он поправил на груди защитный жилет, конфискованный у Десото, а также две осколочные гранаты, два свежих магазина, тактический нож «Гербер МК II» и «Глок 19».
Повернувшись, он обратился к Молли и Ханне.
— Охраняйте входы в дом. Стойте на страже, пока я не дам другого приказа. Призрак поможет. Никого не подпускайте близко, если не просвистит код.
Ханна кивнула.
— Я помню. «С днем рождения».
— Стреляйте во всех остальных.
Молли потянулась к «Моссбергу-500», прислоненному к дивану, морщинистыми, но твердыми руками.
— Никто не войдет в мой дом без приглашения. Только если они не хотят, чтобы в них проделали несколько дырок.
Квинн перекинула свой 22-й калибр через плечо. Она откинула синюю челку с глаз и посмотрела на Лиама свирепым взглядом.
— Я хочу пойти с вами.
— Ни в коем случае, — отрезал Бишоп.
— Нет, — прорычал Лиам.
Квинн нахмурилась. Пирсинг в ее брови и губах сверкал в свете камина в гостиной.
— Я могу помочь!
— Ты нужна нам здесь, — вмешалась Ханна. — Ты можешь стоять на страже у двери кухни и прикрывать наши спины.
Квинн не выглядела довольной, но не стала спорить.
— Мама? — Майло стоял в коридоре. Во время встречи он рисовал в спальне Квинн. — Я слышал громкие звуки. Они походили на выстрелы.
— Все в порядке, — успокоила его Ханна. — С нами все будет в порядке.
Квинн протянула руку Майло.
— Пойдем, поможешь мне охранять кухню.
Снаружи снова раздались выстрелы.
Призрак залаял и прыгнул на дверь, сотрясая ее на петлях. Стоя на задних лапах, этот пиренейский горный пес не уступал Лиаму в росте.
— На этот раз ты должен остаться здесь, мальчик, — проговорила Ханна. — Твоя работа — защищать нас.
Лиам чувствовал напряжение. Ему не терпелось принять участие в бою, и еще больше хотелось остаться с Ханной.
Он ненавидел, что она живет в «Винтер Хейвене» с Ноа Шериданом, ее никчемным мужем. Он ненавидел, что не может защитить ее так, как хотел бы — так, как должен.
— Ты уверена, что с тобой здесь все будет в порядке? — спросил он хрипловато.
Ханна встретила его взгляд поверх маленькой головы Шарлотты. Ханна была стройной, черты лица тонкими, по щекам и носу рассыпаны веснушки. Но на самом деле она была гораздо сильнее, чем казалась.
Ее взгляд выражал решимость, а зеленые глаза смотрели так ясно и глубоко, что если он не проявит осторожность, то неминуемо пропадет.
Его сердце заколотилось сильнее. Лиам уже утонул в них. Выбраться нет никакой возможности, не для него.
— С нами все будет в порядке, — заверила Ханна. — Иди и разберись с этим.
Он кивнул, соглашаясь.
Шарлотта извивалась на руках Ханны и тихонько лепетала. Маленькая зелено-серая шапочка, которую он связал собственноручно, была натянута на ее шоколадно-коричневую макушку — пушистые волосы малышки имели тот же насыщенный оттенок, что и волосы ее матери.
Шарлотта такая маленькая, такая хрупкая. Волна тепла и привязанности волной окатила Лиама. Он питал глубокую любовь к ребенку Ханны. И к Майло тоже. Мальчик вырос крепким, храбрым малышом с большим добрым сердцем своей матери.
Лиам должен защитить не только Ханну, но и всех жителей Фолл-Крика — маленького сельского городка, приютившегося в уголке юго-западного Мичигана.
Он только что пообещал этим людям, что будет сражаться вместе с ними, будет сражаться за них. Лиам намеревался сдержать свое обещание. При нем никто не причинит им вреда.
Какие бы опасности ни таились за пределами Фолл-Крика, Лиам позаботится о том, чтобы они не проникли в город.
Глава 2
Лиам
День сороковой
Позднее полуденное солнце отбрасывало длинные тени на снег. Небо оставалось голубым и безоблачным, температура — около минус шести градусов. Снежные сугробы намело на дорожные знаки, брошенные автомобили, электрические столбы и витрины магазинов.
От дома Молли до центра Фолл-Крика, крошечного сельского городка с населением менее тысячи человек, расположенного в юго-западном углу штата Мичиган в округе Берриен, дорога заняла три минуты.
Они ехали на черном «Форде F150» с надписью: «Полиция Фолл-Крика» на боку. Рейносо вел машину, Перес села на пассажирское сиденье, а Лиам и Бишоп расположились на заднем сиденье, окна опущены, оружие наготове.
Никто не разговаривал. Двигатель урчал, дряхлый грузовик трясся по колеям и ухабам в снегу. Звуки беспорядочной стрельбы становились все громче.
Лиам наблюдал за зданиями и деревьями справа, Бишоп — слева. Напряженный и внимательный, он осматривал дверные проемы, окна и крыши, изучал тени между деревьями, фиксировал каждую деталь и откладывал ее в памяти.
Он стиснул зубы, когда они проезжали мимо нескольких брошенных машин, приткнувшихся к обочине дороги — вероятное место для засады. Никто не выскочил навстречу. Бой шел впереди.
— Все может оказаться весьма непросто. — Рейносо смотрел прямо перед собой. Бывший морской пехотинец сорока лет, он имел крепкое телосложение, невысокий, но плотный, как танк. Он отлично владел собой и своим оружием. Серьезный парень, настроенный по-деловому. — Саттер ведь хочет, чтобы вы оба погибли?
— Суперинтендант Синклер хочет, — уточнил Бишоп. — Она винит нас в смерти своих сыновей. Считает, что я убил Джулиана, хотя смерть Джулиана стала промыслом Божьим. Гэвин Пайк заслуживал смерти во сто крат больше. Хотя она никогда этого не признает. А Саттер полагает, что мы расправились с двумя его ополченцами, которых Джулиан послал убить нас.
Рана на ухе Лиама все еще болела. Бывший правой рукой Саттера, Себастьян Десото, отхватил кусок от мочки уха прямо перед тем, как Лиам вогнал карамбит Десото ему в горло.
Лиам сохранил этот клинок. Оружие отличное.
Рейносо тихонько присвистнул.
— Это, конечно, все усложняет. Получается, как в ситуации «враг моего врага — мой друг»?
— Мы еще не знаем, что это за ситуация, — мрачно отозвался Лиам. — Вот почему нам нужно смотреть в оба и быть очень, очень осторожными.
Бишоп поправил рукоятку АК-47 и провел рукой по своему афро. Он снял свою ярко-оранжевую парку и надел камуфляжную охотничью куртку поверх фиолетовой гавайской рубашки.
Пастор церкви Кроссвей, Бишоп был крупным, мощным чернокожим мужчиной с эклектичным стилем. Он отличался приветливостью и неизменным позитивом — даже после того, как потерял жену и детей во время ужасной бойни в церкви.